есть только обязанности. Все, что человек получает от Него, - это лишь по милости, и не может человек качать права перед Богом.

Право на жизнь, однако, можно проследить от Торы до Талмуда. Человеческую кровь нельзя проливать, так как человек создан по образу Бога. По этой мысли Синедрион еще со времен рабби Акивы и поддакивающего ему рабби Тарфона старался не выносить смертных приговоров. Они были гуманистами, пока дело не дошло до истребления христиан. В противовес этим мудрецам Шимон бен Гамлиель высказался о Синедрионе так: «Они увеличивают число убийц в Израиле». Если убийцу не наказывать по закону убийством за убийство, народ пустится во все тяжкие. Бен Гамлиель был юристом. И вот приходит в Талмуде человек к мудрецу и говорит: «правитель приказал мне убить человека, а если я этого не сделаю, то он убъет меня». И мудрец ответил: «Пусть убъют тебя, так как ты убивать не можешь Кто сказал, что твоя кровь краснее? Может быть, у другого человека кровь краснее твоей!» Это все очень красиво, но с большим трудом прилагалось на практике. Однако ведь важно уже и то, что хоть провозгласили.

С равенством женщин тоже было пока трудно. Талмудический авторитет Элиэзер бен Гирканус отпускал афоризмы типа «тот, кто учит свою дочь Закону, учит ее фривольности», «место женщины за прялкой» и «пусть лучше Тора сгорит, чем ее будут изучать женщины». В те патриархальные времена женщине пробиться в компанию талмудистов типа рава Элиэзера, рава Аши, рава Ханины, рава Меира, рава А, рава Б, рава В и рава Г было практически невозможно. Еще более невозможным считалось это теоретически. Мишна, Талмуд, мудрость старцев - это все была заповедная мужская территория. И все же двум женщинам удалось прорваться на страницы Талмуда - их процитировали! Одну звали Има Шалом, а другую - Брурия.

Има Шалом, сестра раббана Гамлиеля из Явне, вышла замуж за самого непримиримого Элиэзера бен Гиркануса. Это было до того, как Мишну записали. Семейка у них получилась еще та, так как Има Шалом на место за прялкой не соглашалась и была остра на язык. Раввинов как-то потянуло поговорить о сексе, и в ученой беседе возникла мысль, что если ребенок рождается глухим, значит, его родители во время секса говорили. А если родители в момент зачатия ребенка смотрели на «это место», то ребенок родится слепым. Когда это дошло до Имы Шалом, она меланхолично заметила: «Меня часто спрашивают, почему у нас такие красивые дети? Дело в том, что мы с мужем интимно общаемся не вечером, и не под утро, а ровно в полночь. И вот как-то в полночь я его спрашиваю, понимаете, спрашиваю: а почему мы всегда в полночь? А он отвечает: а это, чтобы я о других женщинах не думал». И замолчала. Но сбить раввинов ей не удалось, они нашлись быстро. Да, дети у тебя действительно без изъянов, но ведь ты говорила с супругом на общую тему времени, а вот если бы вы говорили «про это», тогда точно дети родились бы глухими (это не анекдот, читай Талмуд, трактат Недарим).

Брурия жила позже Имы Шалом, во время восстания Бар-Кохбы. Дочь рабби, она вышла замуж за рабби Меира. Рабби Меир был к женщинам терпим и позволил жене учить Закон, посещать его лекции. К этой женщине в талмудической литературе отношение очень уважительное и часто рассказы

Предыдущая страница

Следующая страница